Письмо 21
Одна из радостей здешнего бытия состоит в досуге, в возможности мечтать и знакомиться со своей собственной сутью.
Конечно, и здесь много дела; но хотя я и намереваюсь вернуться в земной мир через некоторое время, я чувствую, что здесь у меня будет время для знакомства с собой. Я стремился к этому и на земле, более или менее; но здесь меньше спроса на меня. Хотя бы облегчение в процессе одевания и раздевания и отсутствие нужды зарабатывать для себя или для других.
Ввиду здешнего досуга, я собираюсь в течение нескольких лет не только приобрести общие познания - познакомиться с условиями этого четырехмерного мира, но и пройти в обратном порядке все мои прежние жизни и усвоить все, чему я научился в них. Я хочу сделать полный синтез опытов моего эго, вплоть до настоящего срока, чтобы вывести из этого синтеза, что я смогу делать в будущем по линиям наименьшего сопротивления. Я думаю, - хотя я еще не вполне уверен - что я могу принести с собой многое из этих знаний, когда снова вернусь на землю.
Я постараюсь известить вас в свое время, когда, и приблизительно, где найти меня. Чего же вы испугались? Это будет еще не скоро. Я мог бы, вероятно, ускорить свое возвращение, но это было бы немудро, потому что я не мог бы вернуться с таким размером сил, какого я хочу. Так как действие и противодействие противоположны и равны, и "эго" человека способно развивать только определенное количество энергии в данное время, поэтому лучше для меня оставаться в условиях этой легкой материи, пока я не соберу достаточно энергии для того, чтобы вернуться назад очень сильным. Но я не поступлю так, как делает большинство душ: они остаются здесь, пока не устанут от этого мира так же, как раньше они уставали от земной жизни, после чего они устремляются назад почти бессознательно непреодолимой силой ритмического прилива и отлива. Я же хочу руководить этим ритмом.
С тех пор, как я здесь, один из тех, кого я знаю, вернулся на землю. Он был уже совсем готов, когда я впервые нашел его. Самое странное было то, что он сам не понимал своего состояния. Он жаловался на усталость и на потребность частого отдыха. Это был, по всей вероятности, естественный инстинкт, чтобы подготовиться к верховному усилию еще раз раскрыть двери материи. Легче войти сюда, чем перейти из этого мира в ваш мир.
Я знаю, где теперь находится эта душа: мне сказал Учитель. Меня это удивило, так как человек, о котором идет речь, не должен бы, по моему мнению, интересовать Учителя. Но кто знает? Возможно, что в ближайшей своей жизни он соприкоснется с их учением.
Но я хотел говорить о здешних досугах. Мне хотелось бы, чтобы и у вас было больше досуга. Я не говорю о лени, но о пассивном состоянии ума, которое имеет такое же значение, как и активное состояние. Только когда вы пассивны, можем мы достигать вас. Если ваше тело и ум постоянно заняты, нам трудно повлиять на вас отсюда. Найдите немного времени, чтобы ежедневно совсем ничего не делать; в таком случае подсознательные части вашего ума начнут работать. Они напомнят вам, что существует внутренняя жизнь, ибо внутренняя жизнь, которая доступна вам на земле, есть настоящая точка соприкосновения с миром, в котором живем.
Я уже говорил вам, что оба мира соприкасаются, и они соприкасаются через внутренний мир. Вы входите внутрь, чтобы выйти наружу. Это парадокс, но парадоксы заключают большие истины. Противоречия - не истины, но парадокс не есть противоречие.
Существует большая разница во времени, в течение которого люди остаются здесь. Вы говорите о тоске по родине. Здесь есть души, которые испытывают такую тоску по земле. Они иногда возвращаются почти немедленно, но это большая ошибка. За исключением очень молодых, не использовавших энергии, сохранившейся от последней жизни, слишком быстрое возвращение назад лишает душу силы сопротивления.
Как ни странно, а здесь можно встретить таких, которые тоскуют по земле, вроде того, как некоторые земные поэты и мечтатели тоскуют по внутренней жизни.
Это употребление терминологии "внешний и внутренний" может показаться неясным; но следует помнить, что вам нужно войти внутрь себя, чтобы достигнуть нас, а нам нужно выступить из себя, чтобы достигнуть вас. В нормальном состоянии мы переживаем здесь то, что можно назвать субъективной жизнью. Мы становимся все более и более объективными, по мере того, как приближаемся к вашему миру; вы же становитесь все более субъективными, по мере того, как приближаетесь к нашему миру. Если бы вы это ясно сознавали, вы могли бы почти во всякое время навещать нас на несколько мгновений - при условии достаточно глубокого проникновения в самого себя.
Спешить не следует, это нужно ясно запомнить. То, что вам не удастся сделать в этом году, вы можете сделать в следующем. Но если вы будете торопиться и постоянно бросаться в разные стороны, вы немногого достигнете в этой работе. Вечность достаточно продолжительна для полного развития человеческого "эго". Она как будто бы предназначена для этой цели. Изречение "цель жизни есть жизнь" кажется мне очень верным с тех пор, как я имел возможность исследовать вечность с новой точки зрения. Эта точка зрения дает новый взгляд на время и вечность. Я теперь вижу то, чего раньше не видел: что я, в сущности, никогда не тратил времени даром. Даже все мои ошибки были ценной частью моего опыта. Мы теряем, чтобы приобретать снова. Мы вступаем и выступаем из круга силы приблизительно так же, как входим и выходим из жизни, чтобы научиться тому, что в ней и что вне ее. И в этом, как и во всем остальном, целью жизни является сама жизнь.
Не спешите. Человек может вырасти постепенно в силу и знание, или же может взять их усилием. Воля свободна. Но постепенный рост не имеет такого могучего воздействия, как свободное усилие.
Письмо 22
Я хочу говорить с вами сегодня о вечности. Пока я не перешел сюда, я никогда не мог уловить этой идеи. Я мыслил в границах месяцев, годов и столетий. Теперь же я вижу полное протяжение круга. Вхождения в материю и исхождения из нее не более, как сокращения и расширения сердца "эго"; с точки зрения вечности, они, относительно, так же коротки. Для вас земная жизнь кажется долгим периодом. Такой же казалась она и для меня, но теперь она мне не кажется такой.
Часто говорят: "Если бы я мог снова пережить свою жизнь, я поступал бы так-то и так-то". В действительности, нельзя вновь переживать ту же жизнь, как нельзя сердцу вернуться вспять и снова сделать прежний толчок, но можно приготовиться для ближайшей жизни. Предположим, что вы испортили ваше существование. Большинство людей повинно в этом, если смотреть с точки зрения их высшего идеала; но каждый человек, умеющий думать, должен усвоить некоторый опыт, который он и может унести с собой. Он может, вернувшись в солнечный свет другой земной жизни, не помнить подробностей своего прежнего опыта, хотя некоторые люди в состоянии помнить, благодаря достаточной подготовке и сосредоточенной воле; но наклонности каждой данной жизни, ее побуждения и желания переносятся почти во всех случаях в следующую жизнь.
Вы должны отвыкнуть от привычки смотреть на настоящую жизнь, как на единственную; отвыкнуть от мысли, что жизнь за гробом будет бесконечным существованием в одном состоянии. Вы не смогли бы вынести бесконечного существования в тонкой материи внутреннего мира так же, как не могли бы вечно жить в той плотной материи, в которой вы заключены сейчас. Вы почувствовали бы утомление. Вы не выдержали бы этого.
Овладевайте вполне идеей ритма. Все существа подчинены закону ритма, даже боги, хотя в более грандиозной форме, чем мы, с более значительными периодами прилива и отлива.
Мне не хотелось оставлять землю. Я боролся до конца, но теперь я вижу, что мой уход был неизбежен. Если бы я начал свою борьбу раньше, я подготовлял бы свое судно для более продолжительного плавания; но когда весь уголь и вся вода вышли, необходимо было войти в гавань.
Возможно снабдить даже маленькую ладью для более продолжительного жизненного странствования, чем назначенные 60-70 лет; но в таком случае нужно быть экономным с углем и не расточать воды. Найдутся люди, которые поймут, что вода есть влага жизни.
Многим не нравится мысль, что жизнь после смерти не есть вечно длящееся движение вперед в духовных мирах; хотя очень мало кто из протестующих имеет понятие, о чем они говорят, когда толкуют о духовных мирах.
Вечно длящаяся жизнь возможна для всех душ - это так; но невозможно двигаться в одном направлении. Эволюция идет по кривой. Вечность есть круг, змей, поглощающий собственный хвост. Пока вы не согласны входить и выходить из плотной материи, вы никогда не научитесь преодолевать материю. Есть люди, которые могут оставаться в ней и выходить из нее по собственной воле и притом настолько, насколько они сами захотят, но это не те, которые убегают от жизни в форме.
Я в прежнее время боялся того, что называл смертью. Здесь есть такие, которые боятся того, что они называют смертью: новое рождение в земной мир. Здесь много таких, которые так же мало знают о ритме, как большинство на нашем берегу. Я встречал мужчин и женщин, которые даже не знали, что они снова вернутся на землю, которые рассуждают о "великой перемене", как люди земли рассуждают о смерти и обо всем, что находится по сю сторону, как о "недоказанном и даже не подлежащим доказательству". Как видите, это очень трагично, хотя и нелепо.
Когда я в свое время узнал, что скоро умру, я решил унести с собой и память, и философию, и разум.
А теперь я хочу сказать вам нечто, что, может быть, удивит вас. Есть некто, написавший книгу, озаглавленную "Закон Психических Феноменов", и в этой книге говорится о двух частях ума, которые он назвал субъективной и объективной. Он говорит, что субъективный ум не способен на индуктивное рассуждение, что субъективный ум примет любую посылку, данную ему объективным умом и, исходя из этой посылки, может рассуждать с безукоризненной логикой; но что он не может проникнуть за посылку, что он не может рассуждать в обратном направлении.
Теперь я должен напомнить вам, что в том состоянии материи, в котором нахожусь я, люди ведут преимущественно субъективную жизнь, как люди на земле живут преимущественно объективной жизнью. И так как люди находятся здесь в субъективном состоянии, они и рассуждают, исходя из посылок, уже данных им в течение их объективного существования на земле. Вот почему большинство из проживающих в западных странах, где идея ритма или возрождения не популярна, переходят сюда с установившейся идеей, что они более не вернутся в земную жизнь. Они продолжают рассуждать, исходя из данной им посылки.
Конечно, ваше представление о невидимых мирах не изменит сути вещей. Те, которые не верят в новые рождения, не могут из бежать ритма возрождения; но они держатся за свое верование, пока отлив ритма не подхватит их и не заставит погрузиться снова в физическую материю, неподготовленными и не уносящими с собой почти никакого воспоминания о жизни в этом мире. Сюда они принесли воспоминания о земной жизни только потому, что ожидали подобного перенесения памяти.
Многие жители Востока, которые всегда верили в перевоплощение, вспоминают свои прежние жизни потому, что они были уверены в возможности помнить их.
Да, когда я понял, что вскоре должен буду покинуть землю, и наложил на себя зарок. Я порешил сохранить воспоминания одинаково и о моем вступлении сюда и о моем последующем выступлении отсюда. Конечно, я не могу поклясться, что буду все помнить, когда вернусь снова в физическую материю; но я принял его решение и уверен, что достигну некоторого успеха, если мне только удается найти подходящую мать. Она будет подходящей, если и ей будет близка мысль о возрождении, и, в особенности, если она знала меня в моей последней земной жизни как ***, чтобы я мог заявить ей в детстве, что я и есть тот самый ***, которого она знала, и чтобы она не журила меня и не загоняла моих воспоминаний внутрь своими сомнениями.
Я уверен, что многие дети приносят воспоминания о своей здешней жизни, но что эти воспоминания теряются впоследствии благодаря постоянному внушению, что они впервые видят земной мир, что они вновь созданы и так далее.
Вечность на самом деле неизмерима, и миры, в которых мы живем, заключают в себе несравненно больше того, что может сниться обыкновенным учителям наших детей.
Если бы только могли схватить вы идею бессмертной жизни и крепко держаться за нее! Если бы вы мыслили себя, как существо без начала и конца, - вы могли бы начать много нового, стоящего усилия. Это удивительное сознание - уверенность в вечности. Малые трудности кажутся на самом деле малыми тому, кто мы слит о себе в размерах миллионов лет. Можно прибавлять биллионы, триллионы, - сколько хотите - идея останется та же. Цифры являются лишь символом большого количества, будь это годы или денежные знаки. Ни один миллионер не знает в точности, сколько у него денег в данное время; ибо следует причислить и проценты, и потому его стоимость всегда колеблется. То же самое и с бессмертием. Не думайте о себе, что вы прожили миллион или триллион лет, но думайте, что вы воистину бессмертны, без начала и без конца. Человек, сознающий себя богатым, богаче того, который определяет сумму своих денег, будет ли эта сумма велика или мала. Сохраняйте же сознание вечности и работайте в этом сознании.
На сегодня довольно.
Письмо 23
Скажите вашему другу, беспокоящемуся, что я могу причинить вред, употребляя вашу руку для моих сообщений, что этот вопрос был основательно рассмотрен моим Учителем и мною, прежде чем я решился на этот шаг.
Обыкновенный медиумизм, когда организм более или менее нездоровой земной личности раскрывается безразлично для каждого духа, и дурного, и хорошего - не имеет ничего общего с вашим положением. В данном случае, я, бывший вашим другом на земле и перешедший сюда раньше вас, возвращаюсь, чтобы передать вам свои знания, приобретенные в посюсторонней области.
Я не делаю никаких отверстий1 в вашей нервной системе, через которые нежелательные и дурные силы могли бы проникнуть и овладеть вами. Кроме того, если бы и была такая попытка, я бы не допустил ее, ибо теперь мне известны средства, благодаря которым я мог бы сохранить вас от того, что называется медиумичностью. Более того, я советую вам никогда, несмотря ни на какие просьбы, не давать своих сил на спиритических сеансах. Странствующие духи так называемого невидимого мира не имеют никакого права проникать в ваш организм только потому, что его внутреннее строение* допускает такое вторжение: совершенно так же, как уличная толпа не имеет права врываться в ваш дом только потому, что среди этой толпы есть любопытные, голодные и иззябшие. Не позволяйте этого. Сношение со мной - другое дело: оно исключительно и основано не на личном желании или любопытстве.
__________
1Астральные органы чувств разобщены от физических предохранительной тканью, которая может быть повреждена благодаря искусственному раскрытию психических сил, и тогда влияния из астрального мира могут легко проникать в человека. См. об этом в статье Ч. Ледбитера: "Развитие оккультных сил", в № 5-6 "Вестника Теософии" за 1914 г. или в его книге "Внутренняя жизнь".
Многое изменилось с тех пор, как я начал писать через вас. Вначале я пользовался вашей рукой извне - иногда, как вы помните, с такой силой, что на другой день она болела у вас. Затем, познакомившись с доступными мне средствами, я попробовал другой метод, и вы заметили перемену в характере самих записей. Они начались с неуклюжих больших букв и только постепенно становились яснее и отчетливее, по мере того, как усовершенствовался мой контроль над вашей рукой.
В самое же последнее время я попробовал новый метод. Я проникаю в ваш ум, становлюсь в совершенную телепатическую связь с вашим мышлением, запечатлевая в нем то, что хочу сказать вам. Чтобы писать успешно таким образом, вы должны добиться полной пассивности, погасить ваши собственные мысли и отдаться моим мыслям; но ведь вы делаете это ежедневно, когда читаете интересную книгу. Вы отдаете ваш ум автору, который ведет вас, захваченную и пассивную, по путям его мышления.
Эти опыты усовершенствования способов нашего общения были очень интересны для меня.
Скажите вашему другу, что я не принадлежу к легкомысленным исследователям. В течение своей жизни на земле я принадлежал к таким исследователям, для которых важнее всего истина, и я никогда не злоупотреблял никаким человеческим существом и, конечно, не начал бы с вас, моего верного друга и ученицы.
Точно так же никогда не позволю я себе вмешиваться в вашу жизнь, в ваши занятия и в вашу работу. Когда я странствовал по земле, я никогда не считался опасным человеком; мои свойства не изменились оттого, что я переменил одежду.
Мне необходимо нечто передать миру. В настоящее время - вы единственное лицо, способное служить для меня секретарем. Вопрос не в том, нуждаюсь ли я в вашем писании, и даже не в том, хотите ли вы писать, но в той пользе, которую мы можем принести миру. Я думаю, что польза есть. Вы думаете, что она возможна. Такие-то и такие-то выражают свои сомнения и опасения. Помочь этому я не могу, не можете и вы.
Господь с ними! Почему им так хочется накрепко запереть за мною дверь? Я, конечно, не испорчу их потусторонних дел. Несомненно, что и вы не получите иной награды за ваш труд, кроме покачивания премудрых голов и улыбок превосходства, или же уверения научно настроенных людей, что я - ваше собственное "подсознательное мышление".
Нужно только, чтобы вы не огорчались, иначе я не смогу писать через вас. Ваш ум должен быть так же спокоен и невозмутим, как озеро в тихую погоду, иначе не выйдет ничего.
Передайте им мой любящий привет.
Письмо 24
Я прошел за последние дни через многие переживания. Вы никогда не догадались бы, где я был вчера? Я был на похоронах японского императора. Вы не смогли бы переправиться из Парижа в Японию и вернуться так скоро - не правда ли?
Перед отправлением в путь я не знал, что микадо умер. Меня взял с собой мой Учитель, предупредив, что произойдет нечто, что мне следует увидеть.
Его предвидение оправдалось. Я увидал большую душу, освободившую себя самоубийством. Это было грустное и страшное зрелище.
В то время, как я писал это, Учитель приблизился ко мне и посоветовал не говорить больше об этом.
Здесь можно увидеть ужасающие вещи, так же, как и прекрасные. Относительно самоубийств я могу сказать только одно, что если бы люди знали, что ожидает самоубийц, они оставались бы до конца, несмотря на самые тяжелые условия.
Появление Учителя и его совет лишили меня на время желания писать. Я приду позднее.
ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ
Мне удалось сделать то, что вы желали - найти мальчика, который недавно утонул.
В то время, как вы смотрели на его портрет, я увидал его отражение в ваших глазах и унес с собой воспоминание о его наружности. Я нашел его в состоянии большого смятения. Когда я заговорил с ним о вас и о вашем желании, чтобы я помог ему, он казался удивленным. Мне удалось оказать ему некоторую помощь, хотя у него есть здесь друг, старый человек, который гораздо ближе к нему, чем я. Я бы на вашем месте не пробовал входить с ним в сношения через меня; он идет по другому пути, и у него здесь надежные друзья. Его состояние требовало отвлечения, и я указал ему на времяпровождение, одинаково и приятное, и поучительное для него.
Вы удивляетесь выражению "времяпровождение"? Но время существует здесь. Пока есть последовательность, есть и время. Возможно, что придет "время", когда все вещи будут существовать одновременно - прошлое, настоящее и будущее. Но пока прошлое, настоящее и будущее отличаются друг от друга, до тех пор есть и время. Это не более, как явление последовательности.
Внутренно, в своей собственной глубине, можно найти место безмолвия, где все вещи кажутся существующими одновременно в гармонии, но как только душа начинает рассматривать вещи в отдельности, немедленно возникает и последовательность.
Слияние со всем есть нечто иное. Для него времени не существует; но как только начинаешь соединять себя с отдельными вещами или сознавать их, немедленно проявляется и время.
Письмо 25
Я не сразу заметил одну из самых ярких особенностей этого мира. Однажды вечером, подвигаясь медленно вперед, я увидел группу людей, подходящих ко мне. Было очень светло там, где они находились, благодаря тому, что их было так много. Внезапно, глядя на этот свет, мне вспомнилось изречение одной герметической книги: "Где свет наиболее силен, там тени наиболее глубоки"; но взглянув на эту толпу людей, я увидал, что они не отбрасывают тени. Я окликнул ближайшего из них - это было вскоре после моего перехода сюда, и я обратил его внимание на это странное явление . Он улыбнулся и сказал:
- Вы, вероятно, здесь недавно?
- Да, недавно.
- И вы еще не знаете, что мы освещаем то пространство, где находимся? Субстанция, из которой состоят наши тела, светящаяся. Как же они могут отбрасывать тень, если свет излучается из них самих по всем направлениям?
- А при солнечном свете? - спросил я.
- О, - ответил он, - при солнечном свете мы совсем не можем быть видимыми. Свет солнца слишком резок, и он погашает свет, исходящий из духов.
Может быть, вас удивит, что я чувствую сейчас теплоту от горящих дров в вашем камине? В горящем дереве есть магия. Сгорание каменного угля производит совсем другое влияние на психическую атмосферу. Если бы человек, не имевший никаких видений и обыкновенно не чувствительный к более тонким ощущениям и к сношениям с невидимым миром, попробовал медитировать в течение одного или двух часов ежедневно перед горящими дровами, его внутреннее зрение раскрылось бы для вещей, о которых он не имел ни малейшего представления.
Жители Востока, которые поклоняясь своему Богу, зажигают огни, делают мудро, и перед ними открывается многое, невидимое иначе. Огонь горящего воска имеет также магическое влияние, хотя не такое, как горящее дерево. Попробуйте посидеть вечером без другого освещения, кроме восковой свечи, и посмотрите, какие видения появятся из "пустоты".
Я давно вам не говорил о Ляйонеле. Его теперь интересует больше всего мысль о приискании семьи инженера, в которой он мог бы родиться вновь.
- Почему ты так спешишь покинуть меня? - спросил я его, когда он впервые заговорил об этом.
- Но я и не думаю покидать вас совсем, - ответил он, - я буду приходить к вам во сне.
- Только не в начале, - сказал я ему, - ты будешь как бы в тюрьме, слепой и глухой, в течение долгого времени, и сможешь приходить ко мне сюда, может быть, уже после того, как я снова вернусь на землю.
- В таком случае, почему же вам не вернуться вместе со мной? - спросил он. - Скажите, отец, почему бы нам не родиться близнецами?
Эта мысль показалась мне до того нелепой, что я от души рассмеялся; но Ляйонель возразил с полной серьезностью:
- Но ведь существуют же близнецы! Я сам знал двух братьев-близнецов, когда жил в Бостоне.
Но в мой план совсем не входит быть, по возвращении на землю, чьим-нибудь близнецом, и потому я сказал Ляйонелю, что если он желает пользоваться моих обществом, он должен оставаться спокойно там, где находится сейчас.
- Но отчего бы нам не вернуться вместе и быть двоюродными братьями или, по крайней мере, соседями? - настаивал он.
- Может быть, это и возможно, - сказал я ему, - если ты не испортишь всего излишней поспешностью.
Меня удивляет этот мальчик. В нашем мире - безграничные возможности работать в тонкой материи, изобретать и делать опыты; но ему хочется во что бы то ни стало приложить руки к железу и стали. Странно!
Когда-нибудь я попробую привести мальчика к вам перед тем, как вы заснете. Это самое лучшее время для истинных видений. Те, которые появляются во время сна, могут легко смешаться и прийти в беспорядок, благодаря вибрациям физической материи, через которые вы проходите, пробуждаясь. Не забудьте мальчика. Я говорил ему, как я пишу посредством вашей руки, и он сильно заинтересовался.
- Почему бы мне не устроить телеграф в этом роде? - спросил он.
- По я посоветовал ему не делать этого, чтобы не подвергать себя риску перервать земную телеграмму, за которую было уплачено.
От времени до времени я беру его с собой в мир первообразов. У него там есть своя собственная маленькая модель, которой он забавляется, пока я исследую другие вещи. Это - модель колеса, которое он приводит в движение электричеством из своих пальцев. Нет, конечно, колесо не из стали, как вы понимаете сталь.
Нужно вам понять, что оба мира состоят из материи, не только обладающей различной быстротой вибраций, но и заряженной различным магнетизмом. Вы знаете, что два твердых предмета не могут занимать одновременно одно и то же пространство; но этот закон не относится к двум предметам, из которых один принадлежит к нашему, а другой - к вашему миру. Как вода может быть горячей и влажной одновременно, так же и квадратный фут пространства может содержать квадратный фут земной материи и одновременно столько же нашей материи.
Нет, не придирайтесь к выражениям! У вас нет названий для той материи, которая существует здесь, потому что вы не знаете о ней ничего - Ляйонель и его электрическое колесо остались бы невидимы для вас, если бы их поставить в эту минуту перед вашим камином. Даже и магия горящего дерева не сделала бы их видимыми, по крайней мере, пока светит дневной свет.
А теперь я должен уйти.
Письмо 26
Только теперь я начинаю наслаждаться романтичностью здешней жизни. У меня, наверное, всегда был романтический темперамент. Только на земле было слишком много дела, слишком много обязанностей, чересчур много запросов, обращенных ко мне. Здесь же я совсем свободен.
Вы не можете иметь никакого представления об истинном значении свободы, если вы только не помните последнего своего пребывания в этом мире, в чем я сомневаюсь.
Когда я говорю о "романтичности", я имею в виду очарование бытия, тот магический оттенок, который окрашивает серый лик жизни в розовый цвет.
Очаровательна эта возможность мечтать и осуществлять свою мечту, ибо здесь осуществление одновременно с возникновением мечты. Все здесь так реально, воображение так могуче, и способность соединять явления так велика - почти безгранична!
Мечтатели здесь никогда не бывают праздны, ибо наши мечтания - своего рода строительство; а если бы этого даже не было, мы имеем право делать, что нам вздумается. Мы заслужили свои вакансии. Труд у нас впереди.
Поймите, на земле тратится больше энергии, чтобы поставить одну тяжелую ногу впереди другой тяжелой ноги и продвинуть весящее около двухсот фунтов тело на одну милю, чем здесь требуется для того, чтобы обойти весь свет! Это даст вам понятие о том избытке энергии, который мы имеем здесь для того, чтобы радоваться и строить грезы.
Очень возможно, что вы на земле работаете слишком много - более, чем это действительно необходимо. Все это множество ненужных вещей, которые вы нагромождаете вокруг себя, искусственные нужды, которые вы создаете, головокружительный темп ваших жизней, чтобы добыть все эти вещи, кажутся здесь чем-то нелепым и даже жалким. Ваша политическая экономия не более как детская игра, ваши государственные учреждения - хитроумные машины для делания ненужных вещей, большая часть вашей работы бесполезна, и вся ваша жизнь была бы почти бесплодной, если бы вы не страдали настолько, чтобы ваши души познали, хотя и против воли, что большая часть их стремлений тщетна.
Как я сам потел и стонал в свое время, чтобы начертить мой маленький круг на песке! А теперь я понимаю, что если бы я давал себе более времени для размышления, я, вероятно, восстановил бы часть прежнего знания, добытого в других жизнях; и хотя я все же был бы вынужден начертить этот мой круг на песке, я сделал бы это несравненно легче и вдвое быстрей.
Здесь, если мне вздумается, я могу проводить целые часы, следя, как изменяются цвета на облаке. Или еще лучше, я могу лежать на спине и вспоминать. Это так интересно - посылать свои мысли назад, год за годом, жизнь за жизнью, столетие за столетием, назад и все назад, пока не увидишь себя... черепахой! Но можно также смотреть вперед, все выше и выше, жизнь за жизнью, столетие за столетием, эон за эоном, пока не узнаешь себя - в архангеле. Глядение назад есть память, глядение вперед есть творчество. Несомненно, мы творим свое собственное будущее. Кто бы кроме нас мог сделать это? На нас влияют, нас двигают и толкают, нам помогают и нас задерживают другие; но только мы сами куем цепи нашего существования. Мы завязываем узлы, которые впоследствии придется развязывать, и часто с таким трудом и недоумением.
Пробегая назад мои прежние жизни, я мог понять все поводы и причины моей последней жизни. В некотором отношении она была самая неудовлетворительная из многих жизней - исключая одной; а теперь я понимаю ее цель, понимаю, что я набрасывал планы для нее, когда был в последний раз здесь. Я даже влиял на то, чтобы жить там с друзьями, которых я встретил здесь.
Но теперь я подошел к новому повороту дороги и начал снова восхождение вверх. И я снова набрасываю линии моего ближайшего существования, хотя я совсем не тороплюсь. Господь с вами! Я совсем не хочу уходить, пока не исчерпаю всю чашу свободы и радости здешнего существования.
Также и научиться здесь можно многому. Я хочу восстановить то, чему я научился в тех позабытых, а теперь восстановленных жизнях.
Не вспоминается ли вам, как во время школьных занятий вам приходилось иногда повторять уроки предыдущих недель или месяцев? Этот обычай основан на верном принципе. У меня теперь как раз такое повторение уроков. Понемногу, прежде чем вернуться в ваш мир, я сделаю обозрение всем этим повторениям, запечатлевая силою воли те воспоминания, которые мне особенно бы хотелось унести с собой. Было бы совершенно невозможно перенести в неприкосновенном виде огромную панораму переживаний, которая развертывается теперь перед глазами моей памяти; но в ней есть несколько основных вещей, философских принципов и иллюстраций, которые и не должен забывать. Точно также мне хотелось бы унести с собой знания некоторых формул и привычку к некоторым упражнениям, которые вы, может быть, назвали бы оккультными, посредством которых, когда я достигну зрелого возраста в моем новом теле, я мог бы вызывать в памяти те самые картины прошлого, которые теперь развертываются передо мной каждый раз, когда я того хочу.
Нет, и не скажу вам ничего про ваше прошлое. Вы можете и должны восстановить его сами. Каждый может это, кто сознает разницу между памятью и воображением. Да, разница тонкая, но она так же реальна, как разница между "вчера" и "завтра".
Я вовсе не желаю, чтобы вы спешили переходить сюда. Нет, оставайтесь, где вы есть, как можно дольше. Многое, что мы делаем по сю сторону, вы могли бы делать так же хорошо, оставаясь в теле! Конечно, вам придется употребить больше энергии, но ведь энергия и существует для того, чтобы ее употреблять. Даже когда мы накапливаем ее, мы ее накапливаем только для будущего употребления. Не забывайте этого.
Одна из причин, почему я так много отдыхаю, мечтаю и наслаждаюсь здесь - та, что я хочу накопить как можно больше энергии, чтобы вернуться с большими силами.
Это хорошо, что вы приняли к сердцу мой совет оставаться но временам без дела и знакомиться со своей собственной душой. Много неожиданностей впереди у того, кто решается добровольно исследовать свою душу. Душа не есть блуждающий огонек; она маяк, помогающий избегать подводных скал материализма и забвения.
Я испытал много радости, пробегая назад свои греческие воплощения. Какое сосредоточенье было у этих греков! Они знали очень много. Например, воды Леты - какая это глубокая концепция, принесенная с этого берега могучей памятью!
Если бы человек не переставал стремиться вспоминать, если бы он посвящал время на анализ того, что было, можно бы надеяться на более значительное будущее для него! Разве вы не знаете, что человек может стать богом, или тем, что по сравнению с обыкновенным человечеством обладает всеми признаками и величием бога? "Вы боги" - было сказано не только в иносказательном смысле.
Я видел здесь Учителя из Галилеи и имел общение с Ним. Вот кто был человеком и богом одновременно! Мир снова нуждается в Нем!
Письмо 27
Вам было бы очень трудно представить себе но одним моим словам разницу между вашей жизнью и нашей. Начиная с различия субстанции, и не только субстанции наших тел, но и субстанции окружающих нас естественных предметов.
Вас поражает выражение "естественные предметы" в применении к этому миру? Может быть, вы воображаете, что мы превзошли Природу? Но нет существа и явления вне пределов её. Да же Бог не составляет исключения. Природа есть.
Представьте себе, что вы провели шестьдесят или семьдесят лет в теле, которое упорно склонялось к ожирению, становилось неподвижным и ревматическим до потребности ложиться от времени до времени в постель для более или менее удачной починки. А затем представьте, что вы внезапно переменили это тяжелое тело на легкое и эластичное. Можете вы себе представить это? Должен сознаться, что для меня это было бы очень трудно еще недавно.
Облекшись в эту легкую форму, которая светится достаточно сильно, чтобы освещать пространство вокруг себя, когда ее не погашает более резкий свет солнца, вообразите себя переносящейся с места на место, от одного человека к другому, от одной идеи к другой. С течением времени даже привычка к питанию замирает постепенно. Нам более не надоедает голод и жажда; хотя я, например, и до сих пор подкрепляюсь от времени до времени легкой пищей, которую можно назвать микроскопической в сравнении с мясными обедами, которые я истреблял на земле.
А затем, нас более не мучает тысяча и одна мелких земных обязанностей. И к тому же здесь более доверия к настроению другой души. Обязательства здесь не в обычай - я говорю о связующих обязательствах. Обыкновенно - хотя бывают и исключения - желания бывают взаимны. Когда мне хочется увидать друга, в это же время и он испытывает желание быть со мной, и нас, естественно, несет друг к другу. Общения здесь необычайно прекрасны, но и одиночество бывает также полно очарованья.
По прошествии первых двух или трех месяцев я более не чувствовал себя одиноким. Первое время напоминало мне рыбу, вынутую из воды. Почти все испытывают это, кроме разве духовных людей, которые не связаны земными цепями или земным честолюбием. Я так сильно боролся с идеей умирания, что мое новое состояние казалось мне вначале бедствием, и я носился кругом под впечатлением, что буду терять ценное время, которое могло бы быть с пользой употреблено в борьбе и напряжении земной жизни.
Ко мне на помощь явился Учитель; но он был слишком мудр. чтобы няньчиться со мной даже и в самом начале. Он напомнил мне несколько основных принципов и предоставил применять их самому; постепенно, по мере того, как я овладевал этими применениями, я овладевая и собой. И только после этого начала заниматься передо мной вся красота и все чудо моего нового состояния, и я понял, что вместо потери времени я приобретал огромный опыт, который послужит мне впоследствии.
Я входил здесь в общение со многими людьми, людьми всех ступеней умственного и нравственного развития, и должен сознаться, что человек с совершенно ясной идеей об истинном значении жизни и о возможностях эволюции - встречается здесь так же редко, как и на земле. Нет, мы не делаемся внезапно всемудрыми только потому, что меняем ткань своего тела.
Человек, бывший тщеславным на земле, окажется тщеславным и здесь, хотя в последующей своей жизни самый закон реакции - если он перешел меру тщеславия - может послать его назад скромным и даже застенчивым человеком, на время, по крайней пока реакция не истощится.
Я часто жалею людей, которые проявлялись в жизни как рабы деловой рутины. Многие из них не могут отделаться от этого и здесь, и вместо того, чтобы наслаждаться, они снова и снова возвращаются к своим старым "делам" и тратят время над различными задачами, тактическими или финансовыми, пока не приходят почти в такое же изнеможение, как до своей "смерти".
Как вам известно, здесь есть учителя. Немногие достигают размера моего собственного Учителя; но многие берут на себя помогать вновь появившимся душам. Помощь предлагается всем, хотя принимается эта помощь не всегда. В таком случае она предлагается снова и снова, ибо те, которые жертвуют собой для других, делают это без надежды на признание или награду.
Если бы я вздумал писать ученый трактат о посюсторонней работу лет на десяток, пока все мои факты не были бы распределены по местам и снабжены ярлыками; а затем я бы начал с самого начала и продиктовал бы вам книгу такую скучную, что вы заснули бы над ней, и мне пришлось бы подталкивать вас от времени до времени, чтобы вы подобрали выпавший из вашей руки карандаш. Вместо того, я решил писать вскоре после прихода сюда, и мои письма действительно письма путешественника из чужой страны. Они передают его впечатления, иногда его ошибки, а иногда его провинциализмы и местные предрассудки. Но, во всяком случае, это не пересказ с чужих слов.
Мне приятно, что вы держите мою фотографию на вашем камине; это помогает мне приходить. В фотографии заключена большая сила.
Недавно я набрасывал для вас картины на канве ваших сновидений, чтобы показать вам ничтожество и тщету некоторых вещей. Вам известно, что мы можем делать это? Возможность для так называемых мертвых влиять на живых огромна, если только существует симпатическая связь. Я уже указывал вам, как охранять себя от нежелательных влияний, и потому вам бояться нечего. Я всегда буду своевременно предупреждать вас, если будет малейшая опасность с этой стороны. Я уже провел вокруг вас магическое кольцо, через которое только самые могущественные духи могли бы переступить, то есть не сам, а с помощью Учителя провел я этот круг. Вы выполняете наше дело, и поэтому имеете право на наше покровительство. Что "каждый работник достоин своей платы", эта аксиома верна в обоих мирах.
Только вы сами можете уничтожить поставленную преграду. Если бы вы по неосторожности открыли доступ для нежелательных воздействий, мы поспешили бы ее замкнуть снова. Из этого вы усмотрите, что я уже достиг некоторой доли авторитета; да, а имею право сказать это уже и теперь. Вы удивлены?
Письмо 28
Я слышал однажды, как один известный мне человек назвал этот наш мир "миром игр", ибо, сказал он, "мы все здесь дети, и мы создаем ту среду, которая для нас желательна". Как дитя во время игры превращает стул в башню или в скачущего и топочущего коня, точно так же можем и мы в этом мире осуществлять все, что создает наше воображение.
Не заставляла ли вас иногда поражаться эта абсолютная живость воображения у детей? Ребенок говорит просто и с убеждением: "Этот вот коврик - сад, а та половица в полу - река, тот стул - замок, а я в нем король".
Почему он говорит все эти вещи? Как может он говорить их? Потому что - и в этом все дело - он подсознательно все еще вспоминает здешнюю жизнь, которую он сравнительно так недавно покинул. Он перенес с собой в земную жизнь нечто из своей утраченной свободы и силу своего воображения.
Но это вовсе не означает, что все вещи в этом мире - одно воображение; вовсе нет. Здешние объекты из тонкой материи так же реальны и сравнительно так же вещественны, как и у вас; но кроме того, здесь есть еще возможность творить, и притом из материи еще более тонкой - из той, которая составляет субстанцию мыслей.
Если вы создаете что-либо на земле из плотной материи, вы прежде всего создаете то же самое из субстанции мысли; но разница между вашим творчеством и нашим, та, что пока вы не окружили создание вашей мысли плотной материей, вы не верите, что это невидимое создание действительно существует вне вашего собственного воображения. Тогда как мы здесь можем видеть создания мыслей других, если мы и они того хотят.
Мы также можем - и я это говорю для вашего утешения - видеть ваши создания мысли, и прибавляя силу нашей воли к вашей, мы можем помочь вам осуществить их в материальной форме.
Иногда мы строим здесь, в нашем четырехмерном мире, постепенно и продолжительно, в особенности, если желаем сохранить свое создание для других, чтобы оно пребывало на долгое время. Но для всех высокоразвитых духов мыслеобразы видны всегда.
Конечно, вы понимаете, что не все духи высоко развиты. На самом деле, только весьма немногие ушли очень далеко от вас; но наиболее тупой человек владеет здесь тем, что все вы утеряли - верой в создание своей собственной мысли.
Та сила, которая делает творчество возможным, не покидает душу, когда последняя вновь облекается в материю. Только сила эта вскоре угасает, и воображение теряет свою уверенность благодаря недоверию взрослых, которые постоянно твердят ребенку: "Это только игра, этого в действительности нет; это одно воображение".
Не существует почти никаких границ для возможностей воображения; но, чтобы воспользоваться всей его силой, нужно доверять своему воображению. Если вы будете постоянно внушать себе, как мать внушает своему ребенку: "Но ведь это только игра воображения, это нереально", вы никогда не осуществите тех вещей. которые создает ваша мысль.
Само воображение - подобно ребенку, его нужно поощрять и верить в него, иначе оно не может развиваться и не может делать в совершенстве своего дела.
Человек, который называл этот мир ареной игры, пробовал всевозможные опыты с этой силой в себе. Ему удались вещи, которые сильно поразили бы вас. Так, например, он помог своей жене, после так называемой своей смерти, выполнить их общий план, который им казался неосуществимым, благодаря недостатку настоящей веры. Но люди, делающие здесь опыты, - исключение. Большинство моих теперешних сограждан довольствуются тем местом, где они находятся и совсем не заботятся о земле. Несомненно, эти немногие - "мечтатели", подобные мне, которые не удовлетворяются одним миром и хотят соприкоснуться с обоими; но они встречаются редко, так же, как поэты на земле. Для огромного большинства достаточно того мира, в котором оно находится в данное время.
Что касается меня, то я "ни за что на свете" - как выражаетесь вы - не согласился бы тревожить кого бы то ни было мыслью, что я могу вмешиваться в чужие дела, которые совершенно не касаются меня. Но если бы, невидимо и неосязаемо, я мог помочь вам силою моего уверенного в себе воображения, - в этом не было бы ничего дурного, а для меня - это было бы нужным доказательством.
Письмо 29
Я был бы очень огорчен, если бы чтение этих моих писем вызвало бы у неразумных людей погоню за духами, зазывания в свою человеческую сферу безответственных и часто лгущих элементальных духов. Скажите им, чтобы они этого не делали.
Мои сообщения через вашу руку - совсем другое дело. Я бы не мог делать их, если бы не знал метода, сообщенного мне здесь, и а не мог бы делать их, если бы вы прерывали меня своими собственными попутными мыслями и вопросами, все равно - касались бы они данного явления или не касались. Только потому, что вы остаетесь пассивной и не проявляете любопытства, предоставляя мне пользоваться вашей рукой так, как я пользовался бы на земле рукой моего стенографа, только потому я и могу писать длинные и связные фразы.
Большинство сообщений отсюда, даже если они подлинные, не имеют большой ценности потому, что они почти всегда окрашены мыслью той личности, через которую они проходят.
Вы правы, решив ничего не читать по этому поводу, пока продолжаются мои сообщения и даже не думать о той области жизни, где нахожусь я. Таким образом, вы избегнете предвзятых мыслей, которые перебивали бы течение моих мыслей.
Вам, может быть, известно, что во время земной жизни я исследовал спиритизм, как я исследовал многое из области оккультного, стараясь всегда уловить ту долю истины, которая скрывалась за подобными явлениями; но я был и тогда убежден и теперь, что исключая один случай - когда желаешь дать научно обставленное наглядное доказательство, что такие вещи могут быть - во всех других случаях погоня за духами есть не только потеря времени, но и абсолютный вред для тех, которые участвуют в этой погоне.
Это может странно звучать со стороны так называемого "духа", да еще вошедшего в общение с вашим миром. Если для кого-либо это прозвучит так, я тут ни при чем. Пусть я покажусь непоследовательным, но я все же твердо стою за вред всякого рода безответственного медиумизма.
Если бы в действительности было так, что на каждом медиумическом сеансе появляется только такое потустороннее существо, которое имеет сказать нечто важное и искреннее, тогда - другое дело; но этот мир полон праздношатающимися, так же как и земной мир. Так как наш мир заселяется из вашего мира, - естественно, что наше население того же сорта, что и ваше. Оно не особенно изменилось, пройдя через врата смерти. Скажите, могли бы вы посоветовать хорошо воспитанной и тонко чувствующей женщине сесть посреди Хайд-Парка и предложить всем, проходящим мимо толпами, подходить к ней и говорить через нее, или прикасаться к ней и говорить, и смешивать свой магнетизм с ее магнетизмом? Вы содрогаетесь, но это содрогание было бы куда сильнее, если бы вы видели то, что вижу здесь я.
Кроме того, тут есть еще другой разряд существ, которых теософы называют "элементалями". По поводу этих элементалей было написано много вздора; но вы можете принять за факт, что в этом мире есть единицы энергии и сознания, которые соответствуют довольно точно тому, что теософы понимают под элементалями. Эти сущности, в общем, не особенно развиты: но так как земная жизнь представляет собой ступень, к которой они стремятся, и так как это - ближайшая неизбежная стадия их эволюции, то естественно, что они испытывают к ней сильнейшую тягу.
Поэтому не будьте слишком уверены, что стучащий в ваш письменный стол или в другую вашу мебель есть непременно дух вашего усопшего дедушки. Это может быть не более, как слепая и очень жаждущая сущность, устремляющееся сознание, пробующее воспользоваться вами, чтобы ускорить свою собственную эволюцию, желающие проникнуть в вас, чтобы через вас испытать земные вибрации.
Возможно, что эта слепая сущность не повредит вам, но может случиться, что вред от нее будет большой. Поэтому лучше не поощрять их попыток проникать через покров, который отделяет вас от них; ибо покров этот тоньше, чем вы думаете, и хотя вы не можете сквозь него видеть, вы можете чувствовать через него.
Высказав это, я считаю свой долг исполненным, и возможно, что в следующий раз расскажу вам что-нибудь более интересное; ибо я часто чувствую себя подобно астральной Шахерезаде, переживая ее сказочные ночи! Но боюсь, что ранее, чем исполнится тысяча первая ночь, я уже не буду здесь. Нет, я не предполагаю снова "умереть" в другой мир; но когда я передам вам то, что мне хотелось бы сообщить о здешней жизни, я намереваюсь исследовать другие планеты, если это мне будет разрешено.
Иногда я чувствую себя как молодой человек, получивший большое наследство, а с ним и неограниченную возможность путешествий. И хотя он может остаться дома на некоторое время, чтобы устроить свои дела и приспособиться, так сказать, к открывшейся перед ним новой свободе движений, - все же, время придет, когда он захочет попробовать свои крылья. Надеюсь, что моя метафора неплохая? Если да, то вы можете включить ее в издание моих писем.
Письмо 30
По той живости, с которой вы иногда чувствуете мое присутствие, вы можете судить об интенсивности той жизни, которой я живу. Нет, я не похож на бледное привидение, от которого несет могильной сыростью. Я совершенно реален и так же цел и невредим - по крайней мере, мне так кажется - как во время моей земной жизни, когда меня облекала более или менее нездоровая плоть и кровь.
Это очень хорошо, что вы не имели "сообщений с тем миром". Было бы очень несообразно, если бы вы боялись меня. Но другие могли бы испугаться, если бы они чувствовали мое присутствие так, как чувствуете его вы.
Однажды я постучался в двери комнаты моего земного друга со слабой надеждой, что он встретит меня приветливо. Он выскочил из постели, потом снова вскочил в нее и с явной тревогой натянул на свою голову простыни. Он настоящим образом испугался при мысли, что это могу быть я! Не желая быть причиной разрыва сердца или такого потрясения для волос моего друга, чтобы они - как поется в старой песне - "поседели в одну ночь", я тихонько удалился. Наверно, он убедил себя на другой день, что за панелями появились мыши.
Но так как вы знаете меня лучше, мне доставляет истинное удовольствие приходить к вам, чтобы потолковать по душам. "Старый друг лучше новых двух", и общество духов совсем не удовлетворило бы меня, если бы все, кого я раньше знал и любил, повернулись ко мне спиной.
В последнее время я поставил перед собой вопрос: к чему я должен стремиться здесь, и чего я желаю? Год назад я бы ответил: "Силы", но теперь мой ответ иной, я отвечаю себе: "Знания", ибо знание есть предтеча силы. Если я приобрету достаточное количество знания, у меня будет и довольно силы.
И к вам я прихожу только для того, чтобы дать вам и другими те крупицы знания, которые иными путями были бы недоступны для вас. Самая ценная крупица, какую я только могу дать вам, состоит в следующем: упражнением воли человек может сохранить свое объективное сознание и после смерти. Многие, перешедшие сюда, погружаются в своего рода субъективное блаженство, которое делает их безразличными к тому, что происходит на земле и на небесах. Я сам мог бы достигнуть этого, если бы захотел, и притом довольно легко.
Кажется, я уже говорил вам раньше, что разница между человеком на земле и здесь - та, что на земле он одинаково владеет и субъективным, и объективным сознанием, но функционирует преимущественно последнее, тогда как здесь преобладает тенденция к субъективному сознанию, хотя оба сознания сохраняются и после перехода сюда.
Почти в любой момент, сосредоточившись и заглянув внутрь себя, могли бы и вы впасть в состояние субъективного блаженства, сходное с тем, которым наслаждаются души, переступившие за черту так называемой смерти. И в самом деле, только путем такого подсознательного опыта удается человеку познать то, что он знает о невидимом мире. Когда бури и страсти телесной жизни приведены к молчанию, человек может заглянуть в свою собственную внутреннюю жизнь, а эта внутренняя жизнь и есть жизнь четырехмерного плана. Не обвиняйте меня в противоречии и неясности. Я ведь сказал, что объективное сознание так же доступно для нас, как и субъективное, только наклонность к последнему преобладает в нас. Вы, может быть, помните ту влюбленную пару, о которой я писал вам несколько недель назад? Он перешел сюда раньше и ждал ее, и помог ей перейти через ту призрачную страну, которая расстилается между двумя состояниями нашего существования.
Я увидел их еще раз, но они не выразили никакого интереса к моему появлению. Наоборот, я думаю, что они были даже недовольны, что я пробудил их из того состояния субъективного блаженства, в которое она погрузились с тех пор как им удалось, наконец, соединиться.
Пока он поджидал ее все эти годы, он держал себя пробужденным силою ожидания; пока ей приходилось оставаться без него на земле, она все время думала о нем, и таким образом полярность поддерживалась. Теперь они имеют друг друга; они остаются в том "домике", который он построил для нее из тонкой субстанции здешнего тонкого мира; они видят лица друг друга, все равно - смотрят ли они внутрь себя или наружу; они удовлетворены; им нечего более достигать - так они говорят друг другу - и поэтому они погружаются снова в состояние субъективного блаженства.
На это состояние блаженства, на это его, так сказать, пережевыванье, они имеют право. Никто не может отнять его у них. Они заслужили его своей деятельностью, оно - их, по закону ритмической справедливости. Они будут им наслаждаться в течение долгого времени. Они, думается мне, будут снова и снова проходить через прежние переживания, которые они испытывали совместно и порознь. А затем придет день, когда один из них почувствует пресыщение от всей этой сладости; мускулы его или ее души потребуют напряжения, от недостатка упражнения захотят вытянуться. У него или у нее появится астральный духовный зевок и - под действием закона реакции - они или она перешагнут через грань этого мира.
Куда же уйдут он или она, спрашиваете вы? Конечно, на землю.
Представим себе ее или его, пробудившимся из этого субъективного состояния блаженства, которое им представляется как достижение, и вообразим себе, что он или она удалились на короткую прогулку в благословенном и целительном одиночестве. И тогда, с чем то вроде легкого чувства, какое у людей бывает в глазах и в сердце ранним утром, он или она притянется к двум влюбленным на земле. Внезапно голос плоти, непреодолимый призыв горячей крови и деятельности, возведенный в высочайшую степень, захватят наполовину пробужденную душу и тогда - она снова перейдет в мир материального творчества. Она погрузится в плоть земли и скроется в ней. Она будет ждать нового рождения. Она проявится с большей силою, благодаря предшествующему отдыху. Вначале я говорил "он" или "она". Можно быть почти уверенным, что мужчина пробудится первым в силу своей положительной полярности.
Только помните, что, рисуя воображаемую картину моих влюбленных, я вовсе не имею в виду общего способа, которым бы все души возвращались на землю. Я только догадываюсь, как эта пара возвратится на землю (ибо она, вероятно, последует за ним немедленно после того, как, проснувшись, найдет себя в одиночестве).
Причина же, почему мне думается, что они вернутся именно таким образом, та, что они слишком много предавались субъективному блаженству.
Когда это случится? Этого я не могу сказать. Может быть, в будущем году, может быть, через сотни лет. Не зная размера их соединительных сил, я не могу определить, какое количество субъективного блаженства они могут вынести без стремительной реакции.
Я уверен, что вы думаете - мог ли бы я сам когда-нибудь погрузиться в такое состояние блаженства, о каком сейчас шла речь? Может быть. Возможно, что оно захватило бы и меня - но не надолго и еще не теперь. Во всяком случае, у меня нет здесь возлюбленной, которая могла бы наслаждаться подобным блаженством со мной.